Гитары оборванный плач

Дмитрий М. Эпштейн

30 ноября умер Джордж Харрисон. The Quiet Beatle – Спокойный Битл обрел вечный покой. Темная Лошадка прервала свой бег. Гитара Джорджа больше не заплачет никогда.

Именно с выходом в 1968-м песни “While My Guitar Gently Weeps” мир осознал, что The Beatles взрастили в своем составе не двух гениальных композиторов, Леннона и Маккартни, а трех. “Something” Джорджа стала классикой наравне с “Yesterday” – ее пели Фрэнк Синатра, Элвис Пресли, Ширли Бесси. Оглядываясь на свою жизнь, в 1989 году Харрисон пел: “Я не хотел становиться звездой – я хотел просто играть на гитаре”. Что Джордж и делал сорок пять лет из отмеренных ему судьбой пятидесяти восьми. В печальный день новостные выпуски ведущих телеканалов посвящали памяти музыканта по пятнадцать драгоценных минут – значит, еще не все потеряно для этого мира, если смерть одного-единственного артиста способна затмить собою вялотекущую резню в отсталой горной стране. В Ливерпуле приспустили флаги и усыпали цветами бронзовое изваяние квартета. Одними из первых вопросов, заданных на дублинском саммите британскому и ирландскому премьерам – двум битломанам – стали вопросы о Джордже…

Для них – да и для всех поклонников творчества Харрисона – его уход стал шоком, хотя и не был неожиданным. Парадокс: “Все твердят о грозе так, будто ее ничего не предвещало”, – как легко сейчас находить новый смысл в старых песнях! Джордж боролся с раком на протяжении трех лет. Сначала легкие, потом горло – сказались долгие годы курения. Сначала швейцарская клиника, потом нью-йоркская. Когда с месяц назад артист лег в больницу второй раз за год, иллюзий уже не питал никто. За неделю до кончины друга навестил Пол Маккартни: он покинул больничную палату в слезах, более всего пораженный тем, что “младший брат” беседовал с ним сидя, не лежа. Все это откровенно говорило о состоянии музыканта. Парой дней позже врачи сообщили Харрисону приговор: не более недели. Недели и не было – однако он успел покинуть хмурый Нью-Йорк и перебраться с женой Оливией и сыном Дани в залитый солнцем Лос-Анджелес. Джордж, глубоко духовный человек, относился к неизбежному по-философски. “Ничто из испытанного мною в этой жизни не может сравняться или превзойти искусство умирания”, – эти слова прозвучали в 1970-м. Десятилетием позднее Харрисон так выразил свои чувства по поводу гибели кумира своих юных лет Джона Леннона: “Тебя называли чудаком. Ты говорил, да немногие имели уши. Ты владел нашими улыбками и нашими слезами”. Все это можно сказать и о самом Джордже.

Как и Леннон, в декабре 1999-го Харрисон подвергся нападению безумца – Джордж сумел скрутить пробравшегося в его дом сумасшедшего, хотя и был ранен – ему с трудом залатали легкое. Все это понемногу отодвигало срок выхода давно обещанного нового диска артиста – первого с 1987 года. Выпустить пластинку Джордж так и не успел; последними его творческими заботами стали сочиненная совместно с сыном и записанная в октябре для альбома Джулса Холланда песня “” и переиздание прославленной программы 1970-го “All Things Must Pass”. “Все преходяще” – эти слова служат слабым утешением сегодня, когда Маккартни еще срывается и говорит о приятеле в настоящем времени: “Джордж – прекрасный парень. Я знал его целую вечность”. Точнее, с 1956 года. Пол и Джордж ходили в одну школу, и 8 февраля 1958-го, за пятнадцать дней до пятнадцатилетия Харрисона, Макка представил его Леннону, в группе которого The Quarry Men выступал. Джон был старше на три года старше и сомневался, брать ли в состав молокососа. Однако стоило пареньку заиграть…

Многие принижали способности Джорджа как гитариста – но не Леннон и не Маккартни, не мыслившие без Харрисона The Beatles, “взрослую” инкарнацию The Quarry Men, пусть даже и бравшиеся иногда за соло сами (например, Пол в “Back In The USSR” или Джон в харрисоновской “For You Blue”). Многие, но не Ринго – вместе с Джорджем Старр создал лучшие свои композиции, в том числе и “Octopus’s Garden”, приписанную исключительно барабанщику. Многие – но не Эрик Клэптон, очень близкий друг, на пару с которым Джордж еще во времена Cream сочинил “Badge”, которому “уступил” первую жену и с которым поехал в 1991-м на гастроли по Японии, вторые и последние сольные гастроли в своей жизни (первые состоялись в США в 1974-м). Многие, но не Гари Мур: “три ноты гения, способные научить всему” – это он о Харрисоне. И не терпящий соперников Ричи Блэкмор, как-то раз вытащивший Джорджа на сцену, где играли Deep Purple.

Да, гигантом вокала Харрисон не был – и при этом мягкость и выразительность его голоса не могли не подкупать. В противовес собственному голосу Джордж был несгибаемым бунтовщиком. Он, не Леннон, еще в школе отпустил длинные волосы и натянул узкие джинсы. Он, не Леннон, первым из The Beatles стал писать песни протеста – не совсем политические, правда: в “Taxman” Джордж обличал британскую систему налогообложения, открыто называя виновников государственного грабежа – партийных лидеров Гарольда Уилсона и Эдварда Хита. Он, не Леннон, первым попытался вырваться из рамок ансамбля – и наотрез отказывался возвращаться в прошлое. В 1995-м Джорджа с трудом уговорили принять участие в проекте “The Beatles Anthology”, и он демонстративно украсил доработанную друзьями песню покойного Леннона “Free As A Bird” партией слайд-гитары, на которой в битловские времена не сыграл ни разу. Его интересы лежали в иной плоскости нежели пристрастия друзей. Харрисона с его увлеченностью Индией действительно считали чудаком – однако благодаря ему после ярких ситарных партий в “Norwegian Wood” и “Within You, Without You” культура раги пришла на Запад. Вот вам и “им не сойтись никогда”! Опровергая Киплинга, с подачи Джорджа вошел в моду Рави Шанкар. А когда война растерзала родину Шанкара, Бангладеш, англичанин 1 августа 1971 года организовал представительный благотворительный концерт – первый рок-концерт подобного рода.

Он был непредсказуем и неспроста назвал свою фирму грамзаписи Dark Horse. “Темной лошадкой” называли самого Джорджа, то продюсировавшего знаменитый фильм Monthy Python “Жизнь Брайана”, то запускавшего в прокат “Шанхайский сюрприз”, картину с участием Мадонны и Шона Пенна (будете просматривать ленту, обратите внимание на невзрачного певца в ресторанчике – это не кто иной, как Харрисон), то собиравшего звездных друзей Боба Дилана, Тома Петти, Роя Орбисона и Джеффа Линна в команду Travelling Wilburies и дурачившего публику изданием “третьего” альбома группы вслед за дебютным – второго не существовало в природе. Суперсостав родился весной 1988-го, через год после последней, как оказалось, прижизненной программы Джорджа, “Cloud Nine”. “Девятое облако”, оно же “седьмое небо”… Вершина блаженства, которой неугомонный музыкант так и не достиг. Он всегда искал чего-то большего – отсюда и его вечно недовольное в постбитловскую эпоху лицо.

Последний диск артиста продюсировал все тот же Линн, для которого Харрисон сыграл одни из последних своих гитарных партий – на пластинке ELO нынешнего года “Zoom”. Наверняка в руки Джеффа будут отданы неизданные записи покойного – а в том, что они вскоре появятся, сомнений нет. В последний отведенный ему год Джордж начал переиздание всего своего каталога. Успел разобраться всего с двумя альбомами, экспериментальным “Wonderwall” и запустившим его сольную карьеру “All Things Must Pass”. Год назад мастер перезаписал самую известную (что за глупая история с “непреднамеренным плагиатом”!) свою песню “My Sweet Lord”, в новой версии лишившуюся своего вселенского призыва и зазвучавшую по-молитвенному интимно: “Мой милый Господь, я так хочу узреть Тебя, я так хочу пребыть с Тобою, я так хочу познать Тебя. Аллилуйя, Харе Кришна”. Джордж Харрисон наконец встретил Творца всего сущего.

“Приходит час, когда меркнут все твои надежды, когда все то, что казалось предельно ясным, оборачивается невыносимой болью – ты ищешь истину среди лжи и находишь ее, только познав искусство умирания”. Умножающий знания, множит печали, так ведь? Время жить и время умирать.

Leave a Reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *