Дмитрий М. Эпштейн
Не так уж много барабанщиков, с полным правом именующихся легендарными. Ведь чем занимается барабанщик? Ну, сидит где-то позади и знай себе стучит. К Киту Муну это самое “ну” отнести нельзя было никак: Moon The Loon, Мун-придурок, стал символом рок-н-ролльного образа жизни. Причем большинство сложенных о Ките легенд соответствует истине, что могут засвидетельствовать не только многочисленные участники его эскапад, но и полицейские протоколы.
Именно он явился прообразом безумного барабанщика из обожаемого детьми “The Muppet Show”. Коллегам Кита по группе The Who стоило большого труда убедить его в том, что ударной установке не место на авансцене, но парень и так приковывал к себе все взгляды задолго до конца концерта, традиционно завершавшегося разнесением инструментов и аппаратуры вдребезги. Мун черты между шоу и повседневностью не проводил. Он просто любил повеселиться. В историю вошел отмечавшийся 23 августа 1967 года двадцатый день рождения артиста, праздник, который обошелся ему в пять тысяч долларов – по тому времени сумму очень даже немалую, – два передних зуба, а также пожизненное отлучение от сети гостиниц Holiday Inn и который закончился ночью в каталажке. Пожалуй, въехать в гостиничный бассейн на “Линкольне-Континенталь” – и в самом деле перебор.
Вообще-то, тогда Муну стукнуло двадцать один, а годик он себе скостил, чтобы считаться младшеньким членом ансамбля и шалить с полным на то правом. Однако право на проказы Киту давал не только возраст, но и мастерство – так, как он, не барабанил никто. Секрет крылся именно во взрывной натуре, ибо парень был самоучкой. Необычность манеры и обеспечила Муну в 1964-м зачисление в ряды The Who – вопреки мифу о том, что приняли его из-за ярко-оранжевого костюма: особенно будущих товарищей впечатлило то, что, исполняя затребованный ими номер, Кит расколотил тарелку и пробил дыру в барабане. На взляд гитариста Пита Тауншенда, басиста Джона Энтуисла и вокалиста Роджера Долтри, непредсказуемость и интуиция новичка могли приперчить однообразие их ритм-энд-блюзового репертуара. Тем более, что стучал Кит оглушительно и мощно и был способен, не теряя связи со скоростными басовыми партиями и ведя за собой партию гитарную, наполнять песню маленькими соло. Большие ему не нравились.
Что ему нравилось – так это подгонять себя еще больше. Для Муна сожрать пару десятков таблеток в один присест проблемы не составляло – проблемой это оборачивалось для Долтри, на сцене заслонявшего барабанщика от публики. Малейшая неточность – и Роджер демонстрировал “малышу” здоровенный кулак, а как-то раз и вовсе отправил Кита в нокаут – но тогда Мун сам первым полез, обидевшись на то, что певец спустил в унитаз его “колеса”. Поначалу парень не был уверен в прочности своего положения и делал авансы конкурентам. По слухам, он однажды подрулил в клубе к столику The Beatles и попросил позволения присоединиться к ним – только чтобы услышать: “Конечно! Тащи стул”. Его, как всегда, не поняли. Дошло до того, что Мун и Энтуисл замыслили создать собственный коллектив и даже придумали дня него название – Led Zeppelin, – только постепенно все устаканилось и “вывеску” презентовали Джимми Пейджу.
Внешне упорядочилась и личная жизнь музыканта – после долгих увиливаний он женился на своей беременной шестнадцатилетней подружке, – но только внешне. Подобно тому, как Кит нередко стучал за пределами The Who – после сессии, породившей “Beck’s Bolero”, Джефф Бек только просто мечтал заполучить его в свою команду, – Мун не отказывал себе в удовольствии устроить крутую оргию, тем паче, что на гастролях гульнуть можно было вовсю. К счастью, музыка от этого не страдала, лучшее свидетельство чему – появившийся в 1969 году концертный альбом “Live At Leeds”. С распадом The Beatles и погружением The Rolling Stones в наркотический туман считавшиеся третьей группой “британского вторжения” The Who могли вырваться в чемпионы, но… Но черная полоса захватила и этот ансамбль – во многом благодаря барабанщику. Черт его знает из-за чего в январе 1970-го Кит и его компания схватились на дискотеке с бритоголовыми и как его шофер при бегстве угодил под машину, однако то, что за рулем этого автомобиля сидел Мун, сомнений не вызывает. И пусть парень не был виноват в смерти приятеля, совесть его мучила всю оставшуюся жизнь. А как лучше всего заглушить муки совести?
Нет, просто дурманить себе мозги было бы не в стиле Кита. Наркотики он кушал – не без этого – да и пил. А еще накупил себе целый парк машин, в том числе и фургончик для развоза молока, приобрел долю в пабе, где не упускал возможности лично обслужить посетителей, и обзавелся поместьем, двери которого на ночь не запирал, дабы местные констебли могли зайти и пропустить по стаканчику – в качестве благодарности полицейские закрывали глаза на проделки радушного хозяина. Радушного настолько, что некоторые посетители, зайдя по минутному делу, гостили у Муна по четыре месяца кряду. Проделки же были самыми разнообразными и иногда не слишком невинными – по крайней мере, когда Мун брал в руки ружье, трудившиеся в саду рабочие залегали и не отсвечивали. И при этом не любить Кита казалось невозможным.
Сам он казался несгибаемым, умудряясь набираться каждую ночь – друзья-то постоянно подъезжали новые – и на следующий день снова веселиться вовсю. Умудряясь свалиться с высоченной лестницы, отряхнуться и спокойно потопать дальше. Говорят, в это время его манерой игры заинтересовались джазовые барабанщики – Джин Крупа и Бадди Рич; они были сражены наповал, ибо, в отличие от коллег по цеху, сбивки Кит начинал левой рукой, не правой, а если требовалось пройтись по каждому из барабанов, он стучал не по кругу, как все остальные, а зигзагом. Вот они – две стороны Муна: профессионал до мозга костей и большой ребенок. Причем на свой счет парень не заблуждался. “Большинству народа я наверняка кажусь дружелюбным идиотом, гениальным дураком, – сказал он однажды, – но для меня главная опасность заключается в превращении в пародию на самого себя”. Отсюда и проистекала невероятная энергия Кита – от желания попробовать все на свете и не повториться.
Повторяться он был просто не способен. В семидесятых The Who выступали и записывались относительно немного – вот Мун и заполнял периоды коллективного безделья кипучей деятельностью, – и ежели гастроли все-таки намечались, ему приходилось заново разучивать свои партии – играя интуитивно, Кит их, судя по всему, не знал. Непредсказуемый фактор в предсказуемых обстоятельствах, он терялся, когда в его мир вторгалось нечто чуждое. В 1974 году от Муна ушла жена, забрав с собой дочь, затем умер отец. И артист решил сбежать от печалей в Лос-Анджелес. Там его ждала очень веселые и очень нетрезвые приятели – ударившийся в загул Джон Леннон, Харри Нильсон и Ринго Старр. Разумеется, пребывание в их компании на пользу Киту не пошло, хотя друзья и помогли ему в записи сольного альбома “Two Sides Of The Moon”. Деньги текли рекой – так же, как и выпивка, но на это музыканты-миллионеры внимания, к неудовольствию своих бухгалтеров, внимания не обращали.
Зато на забавы Муна не могли не обратить внимания его соседи по побережью Малибу. В особенности рокер досаждал актеру Стиву Маккуину: то перелетал на мотоцикле через ограду, как делал Маккуин в фильме “The Great Escape”, то, загримировавшись под Гитлера, звонил в дверь Стива, и когда тот открывал, становился на четвереньки и кусал его собаку. Актер предпочел выкупить соседский дом, лишь бы только избавиться от шутника. Барабанщик и сам снялся в парочке картин, но, не зная понятия “дисциплина”, карьеру в кино не сделал, как его ни побуждал к этому Ринго, – вместе они играли в фильме “200 Motels”; к тому же, Старр пел партию дядюшки Эрни на альбоме The Who “Tommy”, а в фильме “Tommy” эту роль исполнил Кит. Исполнил с трудом – правда, здесь дисциплина была не при чем. К тридцати годам организм парня начал сдавать.
В марте 1976-го он потерял сознание прямо во время концерта, однако растянувшееся на полгода турне завершил, поскольку не мог упустить возможности снова оказаться в центре внимания – он этим жил, – намного хуже было, когда чувство юмора стало ему изменять, и, пытаясь привлечь к себе все взоры в общественном месте, артист или раздевался в ресторане донага, или выряженный клоуном отправлялся регулировать движение на калифорнийском шоссе. В минуты просветления Кит заточал себя в “звездные” клиники, да только там царила ненавистная дисциплина, и он снова срывался. И ладно если его засекали пьющим лосьон после бритья, но как-то раз музыкант учинил настоящий бунт, в точности разыграв сценарий “Полета над гнездом кукушки”. К сожалению, приступы белой горячки наигранными не были.
Конец наступил 7 сентября 1978 года. Накануне вечером барабанщик оттянулся по полной программе на организованной Полом Маккартни вечеринке.. По полной программе… Программа Кита Муна была выполнена, и он ушел. Похоже, в тот день и умер рок-н-ролл.
