Не обросшие мхом

Дмитрий М. Эпштейн

The Rolling Stones, величайший из существующих ныне рок-н-ролльных коллективов, отмечает свою сороковую годовщину.

“Камням” сорок лет. Смешно! Нет, не то смешно, что сорок, – тут смеяться не над чем, – а то, что группа оказалась вынужденной подчиниться своим биографам, настаивающим на определении точкой отсчета 1962 года. Мик Джаггер с этим не согласен, утверждая, что тогда барабанщика Чарли Уоттса в ансамбле еще не было и, следовательно, не было и самого ансамбля в легендарном его виде. Впрочем, сегодня спорить смысла уже нет – недаром именно в этом году певец удостоился рыцарского звания, в этом, а не в следующем, когда Мик отметит свое шестидесятилетие.

Однако в чем же тогда заключается величие – или даже феномен – The Rolling Stones? Ансамбль позаимствовал название из известного блюза Мадди Уотерса “Rollin’ Stone Blues”, но вместо вложенной американцами в это словосочетание неприкаянности взял за основу английскую поговорку “катящийся камень мхом не обрастает”. Это отнюдь не то же самое, что “под лежачий камень вода не течет”! Вдумайтесь: катящийся камень пребывает в состоянии постоянного движения и, тем не менее, сохраняет твердость,ничем лишним не обрастая, хотя, быть может, и несколько обивая свою поверхность. Нынешний гастрольный тур команды, похоже, лучшее тому доказательство, ибо таков уж момент инерции коллектива, что билеты на концерты The Stones расходятся, как горячие пирожки, причем – впервые за сорок лет! – выступления эти не приурочены к выходу новой пластинки. Ну, не сборник же своих классических произведений “Forty Licks” раскручивают ветераны! И не классические же свои альбомы, наконец-то переизданные в великолепном звучании! Наверное, все дело в том, что ансамбль мыслит иными категориями и просто-напросто дарит публике радость.

Публике – и себе самим. В конце концов “роллинги” относятся к породе настоящих музыкантов. “Настоящие” в данном случае отнюдь не означает уникальную техничность исполнения – речь идет о преданности своему искусству. Да, The Stones давно уже превратились в пародию на себя самих – но ведь не на других же! На других они не пытались походить и четыре десятилетия назад – да и не могли белые англичане превратиться в чернокожих американцев, терзавшие гитары руки которых загрубели на хлопковых плантациях! – но именно они заставили музыку, прибывавшую из-за океана, прижиться на британской почве. И именно они вернули ее американцам, пусть даже первыми, кто открыто признался в черных корнях своих песен, были The Beatles. Собственно, своим ливерпульским друзьям лондонская группа обязана не только проторенной дорожкой через Антлантику – и даже не тем, что первый свой хит, “I Wanna Be Your Man” “камни” получили из рук Леннона и Маккартни. Главная заслуга, или услуга, Великолепной четверки заключалась в том, что, сами того не сознавая, битлы обеспечили коллег имиджем, и с тех пор игра велась по стандартному принципу “от противного”: плохие ребята против хороших парней – хотя творческой конкуренции между коллективами не было и музыканты были друзьями.

Вторую позицию в музыкальной табели о рангах The Rolling Stones обспечил их чуть более поздний старт в сочетании со стремлением двигаться в русле музыкальных тенденций шестидесятых – при том, что The Beatles неизменно оказывались в авангарде всех веяний, а Брайан Джонс, вне всяческих сомнений, наиболее талантливый из “камней”, неутомимый экспериментатор, оказался в тени авторского дуэта Джаггера и Ричарда (поначалу Кит Ричардс предпочитал сокращать фамилию) и, выброшенный на обочину созданного им ансамбля, сложил светлую свою голову в наркотическом тумане. Вряд ли стоит винить в его гибели Кита и Мика, и не из-за того, что победителей не судят, а потому, что их сочинительское партнерство относилось к одному разряду с партнерством Джона и Пола. Правда, перевалив за гребень шестидесятых, затупились как гитарные риффы Ричардса, так и стихи Джаггера – три последующих десятилетия не принесли ни одной композиции, способной бросить миру обвинения в потребительстве столь резко и саркастично, как “Satisfaction” или “Get Out Of My Cloud”, – однако в семидесятые вступил уже совершенно иной коллектив.

Окраска осталась той же, черной, только блюз уступил место соулу, и The Stones, и до того не бывшие “альбомной” группой, окончательно гомогенизировали свою музыку, на общем фоне которой выделялись разве что волшебная баллада “Angie” (ее щемящесть, следует заметить, во многом создавалась фортепиано сессионного мастера Ники Хопкинса) и замешанная на диско “Miss You”, наиболее ярко подчеркнувшая очередную метафорфозу коллектива – превращение его из команды под управлением Ричардса в ансамбль Джаггера. Пророческим оказалось название одного из ранних сборников квинтета: “Metamorphosis”!

Собственно, все, что “роллинги” выдавали на-гора в первые несколько лет своего существования, сборниками и было, поскольку – в отличие от тех же The Beatles – они не запирались в студии, чтобы выйти из нее с готовой программой, а, мотаясь по миру, записывали одну песню здесь, другую – там, оставляя формирование пластинок на усмотрение продюсеров и только к 1967-му обретя хоть какой-то контроль над происходящим. Вероятно, слишком рано – или же слишком поздно, – ибо за вершиной их “дебютного” десятилетия, альбомом “Aftermath”, последовали “Between The Buttons” и “Their Satanic Majesties Request”, психоделические по замыслу своему программы, продемонстрировавшие неспособность Мика и Кита мыслить концептуально и расцветить планировавшиеся цельными программы яркими мелодиями; показательно также и включение в “Majesties” песни Билла Уаймена “In Another Land”, единственного принятого Джаггером и Ричардсом произведения бас-гитариста за тридцать лет, проведенных им в статусе “камня”. Тогда-то The Stones и решили вернуться на изначальные блюзовые позиции, и диск “Beggar’s Banquet” выглядел хорошей заявкой на то, что музыкальная сторона деятельности команды наконец-то придет в соответствие с ее эпатажным величием, однако пороху у пятерки хватило только на апокалиптичную “Sympathy For The Devil” – уж во всяком случае ленноновская “Revolution” намного лучше ухватила настрой 1968 года, нежели стоунзовская “Street Fighting Man”, да и ода рабочему классу “Salt Of The Earth” в устах вышедших из среднего класса миллионеров звучал как-то не очень естественно.

Эти композиции оттеснили на второй план более примечательную – “Parachute Woman”: если всего годом ранее во время участия группы в телешоу Мика заставляли при исполнении “Let’s Spend The Night Together” заменять слово “night” на “time”, то на сей фраза “парашютистка, приземлись на меня сегодня ночью” прошла незамеченной – и совершенно напрасно, так как она явно указывала, куда дует ветер. Поплутав в поисках выхода за пределы стилевых рамок на действительно отличных пластинках “Let It Bleed” и “Sticky Fingers” – и по ходу дела показав всем знаменитый язык, логотип фирмы The Rolling Stones Records, – в 1972-м ансамбль окончательно уперся в тупик, что отразилось на двойном альбоме “Exile On The Main Street”, в который без малейшего выбраковывания плевел артисты свалили все, что смогли выдавить из себя во Франции, куда сбежали от непомерных британских налогов. Точнее, в “Exile” отразилось состояние Ричардса, перетянувшего на себя творческое одеяло, но оказавшегося неспособным перекроить его наново, – все из-за тех же наркотиков и выпивки, мумифицировавших Кита до его сегодняшнего состояния.

Руль перехватил Джаггер, бросившийся от блюзовой чистоты в иную крайность. Его манерничание и “голубые” ужимки вкупе с ровными танцевальными ритмами практически полностью разрушили образ плохих, но ужасно сексуальных парней, не оставив от него камня на камне. Однако “камни” продолжали катиться, несмотря ни на что, – метаморфозы происходили слишком постепенно, чтобы отпугнуть публику, и то, что место пришедшего на смену Джонсу хранителя блюза Мика Тейлора занял в 1975 году клоун Ронни Вуд, уже казалось вполне логичным. Карикатура на себя прежних – ну и ладно! Только из этой вот способности оставаться собой и проросло истинное величие ансамбля – не зря Джаггер как-то заметил: “Теперь нам не нужно думать над звучанием наших песен – теперь они по-любому звучат в духе The Rolling Stones”.

На своей “бездумной” установке группа протянула целое десятилетие – восьмидесятые, начатые хитом “Start Me Up”, размазались в истории команды серой полосой, чуть было не оборвавшей существование “роллингов”, но в конце концов возвратившей их на стадионы, где они и вернули себе былую форму. Очередная переплавка случилась в девяностых, когда, совершенно неожиданно для поклонников, которые не заметили вызревания этой перемены, перед ними предстали “новые” The Stones – по-настоящему спортивные и подтянутые. Причем не только внешне – Мик с Китом, заматерев, стали сочинять совершенно замечательные песни. Удивительно – да. Хотя разве не удивительно то, что коллектив продержался сорок лет и, оставив многочисленные проблемы за спиной, не выказывает ни малейших признаков усталости? И ни малейших признаков мха.

“Камням” сорок лет. Смешно!

Leave a Reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *